Мы продолжаем рассуждать над словами апостола Павла из послания к Ефесянам, глава 3, стихи 14-19. Если читать их внимательно, иногда человеку кажется, что трудно уловить смысл.

Я даже встречал человека, который сказал:

«Это некая патока. Он что-то говорит, а я не могу понять, хотя звучит красиво, говорит о Боге, и, конечно, я со всем согласен».

И становится понятно, что со своей жизнью этот человек никак не соотносит эти слова.

И действительно, эти слова в каком-то смысле очень трудно понять, хотя они просты. А если рассмотреть их в обратном порядке и соотнести их с собой, будет интересно.

«Дабы вам исполниться всею полнотою Божиею» – это последние слова.

То есть каждый из нас может наполниться всею полнотой Божиею. Речь о том, что человеческая душа — это то в мире, что больше всего похоже на Бога, образ и подобие Божие. И, соответственно, ничто в мире не вмещает Бога так полно, как человек.

Даже ангелы, потому что, как известно, они не сотворены по образу и подобию Божьему. По крайней мере, так считает преподобный Максим Исповедник. В Священном Писании нет даже намека на то, что они сотворены по образу и подобию Божьему.

В частности, у них, по слову Максима Исповедника, нет похожести на Бога в плане дара творчества, который есть у человека. Этим человек похож на Бога.

Если посмотреть на себя, исполнен ли каждый из нас всею полнотой Божией? Конечно, нет. Очень редко, иногда некоторые моменты, вырванные из обычной жизни, переполняют сердце человека радостью, любовью, благодатью, присутствием Божиим. Но как же мало этого бывает!

Больше всего меня страшит словосочетание «всею полнотой Божиею».

О чем речь? Я даже не могу предположить. Возможно, о том, что все, что может быть познано и вмещено тварным миром, способен вместить именно человек. Все из того, что может быть познано в Боге.

«Уразуметь превосходящую разумение любовь Христову».

Это то же самое, только другими словами. То есть уразуметь то, что превосходит человеческое разумение. Потому что любовь Божия больше, чем человек может понять.

Это крестная любовь, для одних — соблазн, для других — безумие, как говорит апостол Павел. Ее понять невозможно человеку, потому что ее быть не должно.

По нашей грешной падшести мы так не умеем, мы даже близко так не умеем. Мы пытаемся себя заставить, иногда нам это удается, и тех, кто в этом преуспевает, мы называем святыми.

Но вот они знают любовь Божию, и читаешь послание, например, Иоанна Богослова, он только и говорит о любви Божией. Или какие-то поздние тексты, допустим, преподобного Софрония Сахарова. Ему больше ни о чем не интересно говорить. Он пытается нам передать, а мы этого вместить не можем.

А как человеку приходит этот дар?

То есть это уразуметь невозможно, но апостол считает, что мы должны к этому стремиться. Значит, это не результат труда человека, а дар Божий. Вдруг человеку открывается столько, сколько он может вместить.

Идем выше по тексту и встречаем:

«Чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, что широта и долгота, и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову».

То есть расширение человека, когда он начинает познавать то, что в послании к Коринфянам Павел именует как расширение сердца, — высота, глубина, широта. То есть человек начинает постигать вот это Божие непостижимое величие и разумеет любовь.

Оказывается, для этого надо, чтобы вера в Христа вселилась в сердца ваши, чтобы вы были укорененными и утвержденными в любви.

То есть удивительно, чтобы уразуметь превышающую разумение любовь, надо быть утвержденным и укорененным в ней же — в любви.

Казалось бы, неприемлемая мысль. Чтобы был стол, надо, чтобы был стол. Вот как это понять? А что такое укоренение и утверждение в любви? Это результат моего труда, моих усилий. Я поступаю по любви или не поступаю?

В послании к Фессалоникийцам, опять апостол Павел начинает с благодарности Богу и говорит потрясающие слова: «Всегда благодарим Бога за всех вас». Опять, это похвала и благодарность Богу.

«Вспоминая о вас в молитвах наших, непрестанно памятуя ваше дело веры и труд любви и терпение упования на Господа нашего Иисуса Христа пред Богом и Отцем нашим».

То есть он молится, памятуя дело веры, труд любви и терпение упования. Когда вера проявляется делом, она проявляется в терпении, уповании и в труде любви.

То есть укоренение в любви, тогда, когда я себя, даже не любя, заставляю поступать по Божией любви от ума, когда я знаю, как правильно и как надо. Приходит человек, он, допустим, 10 лет с вами сотрудничает, ваш сотрудник.

У него беда, у него горе. А он неприятный человек. Или он сложный. Или он вам очень много гадостей сделал, а вы только его терпели. Он знает, что вы верующий, и вдруг он спрашивает вас о Христе. Любви в сердце к нему нет. А надо этот труд совершить.

Принятие другого человека в сердце – это и есть труд любви.

Это одна из очень больших проблем священника. Потому что приходит человек поговорить, который ты видишь в первый и, может быть, последний раз. И ты понимаешь, что у него большое горе, или он в страшном тупике. А ты бесконечно устал, или ты уже захлебываешься от общения.

Вот садится женщина недавно рядом на скамейку и говорит: «Можете со мной поговорить?» Я соглашаюсь. И она начинает разговор со слов: «Только бы не заплакать. Только бы не заплакать. Простите, сейчас я возьму себя в руки» и говорит о боли своей.

И в данном случае мой долг как христианина и потом уже, наверное, как священника — это включить в свое сердце человека, которого не было, причем не с радостью, а со всеми его бедами и проблемами сразу.

Это и есть труд любви. Это и есть укоренение в любви, которое раскрывает ее в полноте, и полнота Божия вселяется в человека.

Мы с вами, наверное, будем таким образом читать и смотреть послания апостола Павла. Повторюсь, не изучая их, как изучает их библеист и толкователь, а с точки зрения применения к себе, к своей духовной жизни и к правильному взгляду на себя.

А словосочетание «дело веры и труд любви» я бы вообще каждый день прикладывал к себе и просил бы каждого применять к себе.

Вот сегодня я прожил день, а труд любви был?

Ведь Христос говорит, что если вы любите своих близких, а это делают и язычники, то какая вам благодарность за это? А по-славянски «какая вам благодать?»

Два перевода, которые раскрывают две грани значения слов Христа. Благодарность от Бога — это благодать, которая приходит и освещает человека.

Она не дается, когда ты любишь только своих. Она дается, когда ты совершаешь труд любви, превозмогая себя, включаешь в свое сердце, расширенное усилием воли, человека, которого вроде бы по падшести нашего мира ты любить не обязан и не должен.

И можно сказать: «Вы знаете, это ваши проблемы. У меня своих хватает». И не включить в свое сердце чужого человека.

А у нас, если честно смотреть, нет такого труда любви не только по отношению к чужим людям, мы и к своим его не производим.

Недавно меня спросил человек:

«Скажите, я вот каюсь, но не знаю почему я, когда прихожу домой, срываюсь на своих, а на работе вроде бы я веду себя приличнее?»

Я ему говорю:

«Брат, дело в том, что на работе у тебя страсть со страстью борется – тщеславие с раздражительностью. И побеждает тщеславие. Ты не хочешь показаться раздражительным человеком. Тебе стыдно. Тебе там мнение людей важно. А дома все свои, никуда не денутся. Они тебя знают как облупленного».

Поэтому мы такие, какие мы дома с нашими ближними. И мы не только должны отогревать их любовью, делать их счастливыми своим служением, служить им, их жизнь делать лучше, но и остальных людей, не домашних. Помоги нам в этом Господь молитвами апостола Павла.